Этот сайт использует cookie. Чтобы узнать больше об их использовании,
нажмите здесь.
Годы студенческие.
1963 год, август, зачисление. Я - студент первого курса факультета механизации ОмСХИ (Омского сельскохозяйственного института). Ставшее родным общежитие №10 мехфака, родная Сибака (Сибаковская улица), но начало занятий только с 1 сентября. До этого момента идет адаптация по городу Омску, подработка - выгрузка вагонов, преимущественно с крупным и мелким щебнем, мукой и полутушами говядины и свинины. Зарабатывали деньги, потому что дом и родители далеко, не наездишься. Да и жизнь была очень трудная в те годы, и первые три курса мать присылала макароны посылками со Ставрополья по почте, вес которых строго лимитировался до 5 кг. Поэтому приходилось крутиться, всё студенчество подрабатывать. Нас знали хорошо в «Заготзерно» Советского района (элеваторы), всесоюзные базы мясопродуктов, колбас Госрезерва и т.д.
И вот наступило первое сентября. Мы собрались, как и всегда все первокурсники, для выезда на сельскохозяйственные работы. Нам подогнали автомобиль с лавками, в то время автобусов еще не было, и повезли, как сейчас помню, в Русско-Полянский район, в известные деревни Соляновка и Дувановка (по крайней мере, так их называли в народе). Приехали в колхоз. Особо нас там не ждали. Но, тем не менее, нам предоставили сухое помещение, в одной части которого толстым слоем была простелена солома и предусмотрены проходы с двух сторон. Нам выдали тканевые мешки-матрасы, и с этого началась наша студенческая практика. Но это не вызвало каких-то слишком отрицательных ощущений и по сей день, ведь жизнь такова была на тот момент. По утрам иногда примерзал в рукомойнике штырь, потому что в Сибири заморозки рано начинались.
Затем состоялось первое построение, на котором нас распределили по рабочим участкам. Был дан клич, кто имеет удостоверения механизаторов-комбайнеров – шаг вперед. Я вышел и еще пару человек. Мне определили рабочее место штурвального на одном из двух комбайнов РСМ-8 со знаменитым комбайнером, на втором комбайне штурвальным был Кикать Иван, уроженец той самой Соляновки. РСМ-8 представлял собой огромную махину на железных колесах. Чтобы рационально использовать технику, у нас на Ставрополье в сцепке трактор тянет только один комбайн, а в этом хозяйстве был такой выдающийся механизатор, к сожалению, не помню его фамилию, но он был заслуженный и имел высокую государственную награду. У него был мотоцикл ИЖ-49, на котором он приезжал на поля и дежурил в копне, а если у нас случалась поломка, то он оперативно подъезжал к комбайнам и быстро ликвидировал выход техники из строя. Как правило, техника хорошо работала, была качественно подготовлена к сезону, его руками перебрана. Он мог себе позволить пропустить рюмочку, но был настолько профессионалом своего дела, что техника работала как часы, и он никогда не допускал простоев в работе. Вот один из примеров. Однажды, ближе к вечеру, застучал двигатель на одном из комбайнов. Естественно, вся наша команда остановилась – и трактор, и второй комбайн, необходимо было срочно устранять поломку. И вот он сам при свете ламп за ночь разобрал двигатель, перегильзовал его, практически обновил и заново запустил. К утру комбайн был полностью готов к работе. И я азы механизации, будущей инженерии, получал на таких примерах.
Другой пример из практики, когда спустя две-три недели начались заморозки, и по утрам уже замерзала вода, к комбайну невозможно было дотронуться, примерзали руки к железу, начались осадки, дождь со снегом, и это влияло на обмолот пшеницы. Как правило, пшеницу не всегда успевали убирать в этих районах до заморозков, она оставалась под снегом всю зиму, а весной, когда снег сходил с полей , ее доубирали, но имели большие потери зерна, вызванные и вредителями, и естественным отходом. В то время, когда другие комбайны останавливались, наши - на удивление - работали, благодаря инженерному ноу-хау этого знаменитого комбайнера. Он на приемных битерах, которые были деревянного исполнения, гладкие, сделал рационализацию - применил металлические намотки из проволоки, что позволяло без пробуксовки повышать пропускную способность, в результате чего масса с колосьями не зависала в приемной камере, а шла напрямую на барабаны. Конечно, может качество обмолота оставляло желать лучшего, но все равно это не сравнимо с теми потерями, если бы неубранная пшеница лежала до весны. На тот момент мне было семнадцать с половиной лет, но я уже имел опыт работы помощником комбайнера и комбайнера в зоне Ставрополья на комбайнах СК-4, СК-5, а эта техника, с которой мне пришлось столкнуться на практике, у нас уже давно не применялась. Сколько лет прошло с тех пор, а я каждый раз , вспоминая этот период, заключаю для себя, что попал в хорошие руки. И что было приятно, что мы успели убрать в этом хозяйстве все те объемы, которые намечались.
Есть еще один замечательный и памятный для меня факт из этой практики: я впервые узнал, что такое ранетки. Это маленькие дикорастущие яблочки с горьковатым вкусом в лесных полосах, околках, которые после заморозков становились изумительно вкусными, душистыми. И вот после обеда, который подвозился прямо на поле, был у нас десерт, ведь в Сибири особого изобилия фруктов в те годы не было.
По окончании уборки я еще работал на тракторе подменным в послеуборочной пахоте с опытным механизатором по имени Николай. Трактор у нас был старенький, его приходилось часто ремонтировать, но и здесь я многому научился, как говорится «поднабрался ума».
Я никогда не терял связь с институтом, поддерживал всегда отношения, был на 5-, 10-, 15-, 20-летии с семьей, с маленькими детьми. Поддерживал отношения с друзьями по велокоманде: с Павлом Борисовым, Владимиром Русаковым и многими другими выпускниками: Дятловым Петром, Бахтиным Леонтием.
Неизгладимое впечатление и глубокое уважение к альма-матер, родному вузу в плане постановки всего учебного процесса привили великие ученые профессора, такие как, Неня Абрамович Циринский – ветеран войны, инвалид (с одной ногой). И однажды во время своего отдыха на курортах Кавказских Минеральных Вод он откликнулся на мое предложение и посетил хозяйство, находящееся в 70-ти километрах, в котором я был председателем, и у меня даже сохранилось от него письмо. Нельзя не вспомнить Винокура Абрама Исааковича, Тевелёва Льва Борисовича, профессора Зака Леонида Вениаминовича, Василия Ивановича Масленникова – он нам прививал знания о структуре металла. Говорил: «Ребята, чтобы запомнить, что такое сталь 3, самая простая, посмотрите на шуфельную лопату, она как раз изготавливается из стали 3. Так я в жизни и ориентировался. Или, к примеру, сталь 40 или сталь хонингованная ХН и т.д., обо всем этом мы узнавали от Василия Ивановича.
А какие прекрасные были лаборатории, где мы исследовали свойства масел, их кинематическую вязкость и многое другое. Просторные читальные залы, богатейший библиотечный фонд. Я, как человек пытливый, увлеченный, интересующийся наукой, состоял в НСО (научно-студенческом обществе), и под руководством преподавателей кафедры «Тракторы и автомобили» Коргополова Льва Борисовича и Неглюй Николая Ивановича мы проводили эксперименты по теме, как в зимних условиях Сибири облегчить запуск дизельных двигателей тракторов и при этом минимизировать их износ. Для этих целей использовали инфракрасный подогрев поддонов картеров через специальные сконструированные нами же устройства. Проводили наблюдения, исследования с регистрацией результатов в журналах испытаний и т.д. Затем появились первые К-700, с которыми мы тоже занимались. Так след мой, как исследователя, изобретателя, остался в моем студенчестве в ОмСХИ, и которым я и дальше воспользовался по жизни, занимаясь научной работой по кандидатской, а затем и докторской диссертациям.
Моя студенческая жизнь в плотной параллели проходила со спортом, так как он был моей стихией. Имея хорошие физические данные, меня всячески привлекали к занятиям ручным мячом, баскетболом, но меня тянуло к моему «железному коню». У меня был спортивный велосипед «Турист» еще в школе, который я заработал, трудясь помощником комбайнера на летних каникулах после девятого класса. И так я попал к замечательному тренеру, мастеру спорта, одареннейшему человеку, Чалому Анатолию, который многому меня научил. Наша велокоманда много и серьезно тренировалась и имела вполне заслуженные высокие награды, об одной из которых есть даже статья в газете «Кировец» №26 от 30 июня 1966 года – «Хрустальный кубок наш», о победе нашей команды в соревнованиях вузов Министерства сельского хозяйства СССР, которые проходили в городе Елгава Латвийской ССР. Наша команда попала на Всесоюзный кубок «Подающих надежд» в город Нальчик, где меня застала ангина. Врач категорически запретил мне участвовать в соревнованиях, но я его не послушал. В результате получил осложнение, начались проблемы со здоровьем, что, конечно же, не могло не сказаться на спортивных результатах, они стали скромнее. Со временем от профессионального спорта пришлось отказаться полностью и заняться своей непосредственной профессией.
Воспоминания о студенчестве, спорте всегда меня сопровождают, я горжусь своей профессией и ни на минуту не пожалел о своем выборе.